[Павел1]

В конце далёких уже 80-х годов прошлого века, когда хорошим тоном стало критиковать советский строй, бытовала пословица: «капитализм гниёт, но хорошо пахнет». Оппоненты, из знавших жизнь в свободном мире, утверждали несколько иное: «капитализм здоров, но запах его здоровья – зловоние». Отошёл в вечность Советский Союз вместе с социалистическим строем, сделав бессмысленными споры о преимуществе капитализма и социализма. Объединилась Европа, поставив во главу угла «общечеловеческие ценности», в которых нет места ксенофобии и этническим конфликтам. Однако не изменилась человеческая природа и сущность политиков, которые, несмотря на всю свою «общечеловеческую» риторику считают свой этнос венцом мироздания и пытаются осчастливить как много больше соседей и представителей иноязычных и инокультурных меньшинств, приводя всех к общему титульному этническому знаменателю. В Европе, где визуально всё настолько хорошо, что, говоря по аналогии с упомянутой пословицей, абсолютно всё «хорошо пахнет и вкусно», этого можно не заметить. Однако есть инструменты, которые позволяют измерить реальную температуру каждой из стран ЕС. Один из них – оценка состояния дел в этнической сфере. Что же происходит в новом члене ЕС – полиэтнической Румынии?
Цыганский лакмус
Вряд ли кто-то будет спорить с тем, что цыганский вопрос сложен для любого, даже самого сильного государства. Причин несколько: это абсолютная дезинтеграция цыганского (ромского) населения, его невовлечённость в жизнь общества, с вытекающими отсюда последствиями в виде высокого уровня преступности. А также цыганофобия местных жителей, обусловленная как асоциальным поведением цыган, так и древними предрассудками. Однако, точно также, цыганский вопрос, точнее желание и приложение усилий его разрешить, можно считать и тестом на зрелость и гуманность любого общества и государства.
В Румынии проживает одна из самых многочисленных в мире цыганских общин – более шестисот тысяч. История румынских цыган одна из самых разнообразных. Например, тут в девятнадцатом веке они были крепостными у бояр, которые не стеснялись брать оброк с бродячих кузнецов, танцовщиков гадателей и конокрадов. Негативное отношение к цыганам крепко поселилось в румынском обществе. Неудивительно, что после вступления Румынии в ЕС именно цыгане массово отправились на Запад, где оказались не готовы к новому великому переселению. Бухарест упорно не желает проводить социальную адаптацию цыган. Власти пошли другим путём – создание условий для выезда цыган в Старую Европу. И решение ЕС о задержке вступления Румынии в Шенгенскую зону, на самом деле, обусловлено именно нежеланием Бухареста содействовать интеграции цыган в румынское общество и попытками решить проблему за чужой счёт, путём выдавливания рома. На этом фоне показателен пример соседней Украины, которая не является членом ЕС, но где 8 апреля 2013 года был принят Указ Президента № 201 о Стратегии защиты и интеграции в украинское общество ромского национального меньшинства на период до 2020 года.
«Я расскажу вам, бестолковым, кто вы есть на самом деле…»
Вообще-то, многие телодвижения Румынии в этнической политике напоминают политику империй девятнадцатого века в самом худшем исполнении. Создатель современного русского языка и поэзии, а попутно бунтарь и одновременно идеолог российского империализма (такой вот парадокс) гениальный Александр Пушкин мечтал о том времени когда «сольются в русском море славянские ручьи». Но это было в позапрошлом веке, когда о таких понятиях как этническая самоидентификация и право наций на самоопределение никто ещё не слышал. В двадцать первом веке вполне современная Румыния исповедует похожие идеи. И не только исповедуют. А и принимает как руководство к действию, из-за чего страдают вполне конкретные соседи. Кто не верит – вот несколько ярких примеров.
Кроме румын, в Восточной Европе и на Балканах есть ещё несколько народов, считающих себя в языковом плане наследниками Римской империи. Это, естественно, молдаване, а также влахи, мегленорумыны, истроромуны, аромуны и несколько других этнических групп, раскиданных от Греции на Юге и от Словении на Западе. Их численность, история и уровень самосознания сильно разнятся. Например, молдавская государственность насчитывает столетия и старше румынской. Иные считают себя самостоятельными народами в славянском и греческом окружении. Некоторые, сохраняя язык и самобытную культуру, не отделяют себя от населения стран, где живут. Языки всех этих общностей достаточно близки к румынскому, хотя далеко не всегда их носители понимают другу друга. Про отношение Бухареста к молдаванам, которое не меняется десятилетиями известно хорошо: существует один язык – румынский и два румынских государства, граница между которыми не имеет достаточной легитимности, что в перспективе означает необходимость входа Молдовы в Румынию. Естественно, что при такой позиции не признаётся существование молдаван в Украине, о чём, не стесняясь, говорит на встречах с молодёжью действующий румынский президент.
Подобные заявления можно было бы отнести в разряд политических курьёзов, если бы не использование их Бухарестом в своей внешней политике для давления на соседние страны. В прошлом году именно Румыния отказала Сербии в праве стать кандидатом в члены в ЕС, аргументируя это тем, что Белград проводит политику характерную для тоталитарного государства, поддерживая существование такой национальности как влахи, и отделяя их от румынского народа. Заявления самих влахов, имеющих свою историю и самосознание, не то чтобы не принимаются во внимание, а считаются инсинуациями официального Белграда.
«В чужом глазу соринку видим, в своём бревна и не заметим»
Отдельной эпопеей стали украинско-румынские отношения в этнической сфере. Не будем лишний раз упоминать о том, что по мнению румынских властей, Киев безосновательно выдумал нацию молдаван, которых в Украине 260 тысяч. Румын в Украине около 150 тысяч, и живут они в основном в Буковине, составляя в трёх районах большинство. В Украине действует 83 государственные школы с румынским языком обучения и 8 смешанных украинско-румынских школ, почти пятьдесят румынских детсадов, выходит дюжина печатных изданий на румынском языке, половина из них финансируется из местных бюджетов, а некоторые – из центрального, в эфире областных государственных СМИ отведено значительное время на вещание на румынском языке. Румыны широко представлены в органах власти всех уровней. А что же в Румынии? А там, в ответ, выходят статьи вроде ставшей широко известной благодаря своему ксенофобско-фашистскому названию «Троглодитский хохлизм», где говорится: «в Украине хуже всего относились и относятся к румынам, а среди соседних стран самая большая враждебность проявляется к Румынии». При таком раскладе естественно, что «в преследовании северобуковинских румын, которым разрушают церкви, оскверняют могилы, грабят имущество, запрещают школы и культурную деятельность, прессу, во всем этом и во многом другом виноваты хохлы». При этом положение украинского меньшинства в Румынии трудно поддаётся сравнению с жизнью румын в Украине: на 62 тыс. румынских украинцев приходится одно среднее учебное заведение, лицей имени Т. Шевченко, где отсутствуют библиотека и спортивный зал, нет ни единого профильного кабинета. Румынские украинцы не имеют ни одного детского сада, начальной или средней школы, где звучал бы украинский язык. В учебных заведениях украинский язык если и преподается, то лишь факультативно, а в Бухарестском университете он числится лишь как предмет в программе кафедры славянских языков. Единственный же украинский лицей, который функционирует в городе Сигету Мармацией, уезд Марамуреш, насчитывает 226 учеников и все время находится под угрозой закрытия, поскольку активисты украинского меньшинства, которые предлагают родителям записывать своих детей в лицей, испытывают притеснения и преследования местных властей.
Кроме того, высказывая возмущение по поводу существования в соседних (да и не совсем, например, в Греции) странах этнических групп, родственных по языку румынам, но с иным сознанием и самоназванием, Бухарест активно разделяет национальные меньшинства на своей территории. Например, те же украинцы по переписям записываются как гуцулы, русины, рутены…
Неудивительно, что Бухарест регулярно срывает проведение мониторинга о состоянии национальных меньшинств между Украиной и Румынией.
Гордиться Бухаресту нечем. Этнический термометр показывает болезнь румынского государства: рецидив ксенофобии с абсолютным поражением органов центральной властной системы.