[PMR]

— Она сказала, что немецкий доктор отравил господаря.

— Это она сказала тебе?

— Она, а то кто же...

— Йоргу!

— Ах, Дука, что теперь делать будем? Почил добрый и славный господарь наш...

— Доктора надо выручать!

— Доктора?

— Он спас мне жизнь, и я его должник.

— Что-то не возьму в толк...

— Сейчас все поймешь. Фокша, вели взять оружие и седлать’ коней Фауру, Бале, Гагулу, Доброте, Капле, Панче, Мбгошу и Урсулу. Пусть возьмут щиты, сабли и пики; ты, йоргу, поедешь со мной, а ты, Фокша, садись снова на^ коня и скачи к великому армашу. Скажешь ему, что народ "напал на дом доктора.

— Что народ напал?..

— Так ты ему скажешь... Живо!

Не успел Лука в сопровождении девяти всадников выехать из ворот, как на дворе появился, держа под мышкой длинную белую доску, преподобный отец Софроние; молодой послушник в рясе нес за святым отцом лестницу; вдвоем они пристроили доску к арке ворот; на ней была выведена красивыми буквами одна и та же надпись на трех языках — греческом, русском и молдавском: Из грешных наигрешнейший чернец Софроние Гангур ре-че: <гДа здравствует Богдан-воевода!»