[PMR]

Дальше события развивались так. Вскоре по просьбе секретаря парторганизации «Электроаппаратуры» Сергея Мешкова я посетил собрание, которое проходило в актовом зале библиотеки. Тон задавал Дмитрий Добров. Слово «забастовка» буквально витало в воздухе. Хочу подчеркнуть: мы говорили о первой забастовке на территории СССР - нечто неслыханное для тех времен. Но выхода у бендерчан, да и у всех приднестровцев не было. Кишинев дал «зеленый свет» Закону о языках, хотя руководство республики понимало, чем он грозит.

Окончательно решение о забастовке приняли через несколько дней, встретившись уже на текстильно-ткацкой фабрике (ТТФ). Там избрали рабочий комитет. Поначалу заспорили о названии. Предлагался и другой вариант: забастовочный комитет. Его отклонили, решив, что в этом случае мы создадим «разовую» ситуационную структуру. А вот рабочему комитету предстояло решать еще немало проблем. Именно тогда впервые прозвучали слова «предупредительная забастовка». Назначили ее дату. 16 августа все бен-дерские предприятия остановились на два часа. Видимо, руководство МССР не приняло наши действия всерьез. Бюро Бендерского горкома партии призвало всех «сохранять спокойствие и крепить дисциплину на производстве». Однако рабочий комитет стал быстро разрастаться. Через неделю он уже насчитывал около 60-ти представителей трудовых коллективов. Я начал оформлять регистрацию рабочего комитета в качестве общественной организации.

Хотя видимой реакции на предупредительную забастовку не последовало, она была очень важна. Рабочие преодолели некий барьер, почувствовали свою силу и способность объединиться. Горожане о нас узнали и нам поверили. Через неделю мы объявили забастовку уже всерьез.

Тут необходимо сделать небольшое отступление. Позже решение трудовых коллективов назовут «забастовкой белых воротничков», то есть, директорского корпуса: якобы инициатива была навязана рабочим сверху. Но это не так. Руководство предприятий и трудовыё коллективы действовали сообща, именно поэтому забастовка оказалась такой успешной. Во-первых, трудовые коллективы в силу советской специфики не располагали горизонтальными связями. Они были в руках только у руководителей, которые регулярно общались во время партийных и хозяйственных активов. Во-вторых, директор любого предприятия в то время пользовался настоящим авторитетом. За несколько лет до этого в Советском Союзе был принят Закон о трудовых коллективах, который включал в себя и выборность руководителя. На должность директора выдвигали действительно знающих специалистов. В свою очередь, директора чувствовали зависимость от своих коллективов. Кроме того, они знали настроение рабочих и понимали, что внедрение Закона о языках означает замену кадров: профессионалов на малограмотных, но «преданных идее» крикунов. Вот почему многие директора-молдаване активно поддержали забастовку и движение против национализма.

Забастовка превратилась в республиканскую: к Бендерам и Тирасполю присоединились предприятия и даже научные учреждения Кишинева, Бельц, Сорок...

В Бендерах остановились не все фабрики и заводы. Предприятия, от которых зависело жизнеобеспечение города (хлебокомбинат, молочный завод, электросети...), получили команду продолжать работу. Они поддерживали нас морально. А центром забастовки в нашем городе стало депо. Если бы не железнодорожники, мы могли бы проиграть эту битву.