[PMR]

А в это время за много тысяч километров от Янцзы, аэродроме, где находилась эскадрилья Кулишенко, шло собрание.

Летчики клеймили позором самураев и выражали свой гневный протест по поводу варварских бомбардировок мирных китайских городов и селений.

Им не были известны подробности воздушного боя над Уханем. Они только знали, что несколько товарищей, с которыми когда-то учились в авиашколе, получили разрешение отправиться добровольцами в Китай.

Кулишенко, выступая, признался, что и он с друзьями хотел попасть в Испанию, но туда были отправлены только истребители. А вот нужны ли сейчас защитникам Китая дальние бомбардиры?

Два года он рвался в Испанию.

Теперь в сумке у Кулишенко лежит карта Китая. Продавец книжного магазина уже приметил этого высокого, курчавого, с густыми бровями капитана, который спрашивал книги о Китае. Последнее время, когда у комэска бывал свободный час, он доставал с полки том, где описана дальняя китайская страна, и раскладывал перед собой карту. А в полевую тетрадь он занес такие слова: «Очень хорошо знаю карту Китая... Как только мои ноги смогут двигаться, я поеду в Китай. Николай Островский».

Командир и комиссар знали свою эскадрилью, знали, о чем думают люди. В планшетах у товарищей они замечали то карту, то книгу о Китае.

На собрании Кулишенко сказал:

— Если Китаю потребуются бомбардиры, я готов.

Речи ораторов были короткими.

— Я тоже готов,— объявил штурман эскадрильи Семен Дегтяренко.

— Прошу записать в добровольцы,— заявил командир звена Иван Массаковский.

— И меня запишите,— сказал командир другого звена Александр Романов.

Когда возвращались с аэродрома, Кулишенко с Федоровым прикинули: оказывается, что записалась почти вся эскадрилья.