[PMR]

Значительно изменились свадебные обряды лишь в период развития капиталистических отношений. В начале XX в. многие свадебные традиции были утрачены. Если в XVIII в. свадьба зажиточного крестьянина длилась семь—десять дней, то теперь ее стали проводить за три дня. К этому же времени во многих селах перестали исполнять обряды клака лемнелор, чернутул, кроитул, лэутоаря и др. 

С развитием капиталистических отношений в селе и обострением классовых противоречий традиционная свадебная символика подверглась переоценке. Быт боярства утратил в глазах крестьян былой притягательный характер. В приветственных декламациях обращения «император» и «бояре» уже подавались в насмешливой форме, а затем и вовсе исчезали. Многие ритуалы, носившие в прошлом магически]! характер, превратились в развлекательные. Но при этом по-прежнему сохранялись те из древних обычаев, которые отвечали духу капиталистических отношений — выкуп невесты женихом, одаривание молодых деньгами во время свадебного пира, откуп жениха от односельчан невесты и т. д. Еще большее значение приобрели брак по расчету и обычаи, подчеркивающие угнетенное положение женщины. Церковь, занимавшая господствующее положение в обществе, стремилась усилить свое влияние на быт народа и его обычаи.

[PMR]

Родильные обряды

Рождение ребенка с древнейших времен сопровождалось обрядами и ритуальными действиями, направленными на сохранение его жизни и выражавшими пожелание ему здоровья и богатства. Согласно содержанию, родильные обряды можно разделить на три группы: производившиеся при родах, выражавшие принятие ребенка в общину, направленные на очищение матери и повивальной бабки. Рождение ребенка ожидалось семьей с большой радостью. По народным понятиям, чем больше детей в семье, тем лучше. Семья, не имевшая детей, считалась несчастливой. «Дом без детей —пустой дом», — гласит молдавская поговорка.

Верования и обряды, связанные с родами
Существовали определенные верования о поведении женщины, ожидавшей ребенка. Наряду с запретами, выработанными практическим опытом, имелись и суеверные представления о воздействии на женщину и ребенка злых сверхъестественных сил. Так, например, считалось, что беременная женщина не должна часто выходить на улицу, так как может подвергнуться сглазу и родить преждевременно.
Подобные суеверия существовали у всех народов мира на различных стадиях развития их религиозных верований. У каждого из народов они принимали определенную национальную форму.

У молдаван, как и у других восточнороманских народов, такими характерными верованиями были представления о сверхъестественных существах збурэторул и самка, которым приписывалось свойство насылать на беременных женщин болезни и ночные кошмары. Считалось, что збурэторул в виде змеи проникает ночью через трубу в дом и насылает на женщину болезнь липитурэ. Еще более опасным злым духом считалась самка, или спурката.

[PMR]

В верованиях в злых духов, угрожающих роженице, отразился древний суеверный страх человека перед болезнями, сопровождавшими роды, иногда со смертельным исходом. В поздний период к ним присоединились обычаи, связанные с верой в охранительную силу заговоров и молитв.
В дореволюционной деревне женщина рожала дома. До последних дней перед родами она продолжала выполнять обычные домашние обязанности, а в страдное время принимала участие в полевых работах. 
этнографических зонах Молдавии появились локальные наименования: на севере — ынхобогаре, в зоне Кодр — легэтоаре, невастэ тынэрэ, в левобережных приднестровских районах — колак и т. д.
При повязании присутствовали только женщины, а из мужчин — жених и посаженый отец. С утра несколько женщин отправлялись по селу с графином вина, повязанным красными нитками. Напевая обрядовые песни и пританцовывая, они приглашали на повязание. В торжественной обстановке посаженая мать расчесывала невесту и смазывала ей волосы медом. Затем невесту повязывали по-женски. При этом все пели:
Ляг-о, ляг-о ши-й фэ флоаре, Вяжи, вяжи ее и сделай ей повязку,
Кэ де-аку ну-й фатэ маре, Потому что она уже не девушка,
Ляг-о, ляг-о ши-й фэ крястэ, Вяжи, вяжи ее и уложи ей гребень,
Кэ де-акума е невастэ. Потому что отныне она уже жена.
В некоторых районах Молдавии, преимущественно южных, существовал обычай завершать свадьбу представлением с ряжеными.

[PMR]

Послесвадебные обычаи

Молодая жена после свадьбы в течение месяца не имела права выходить из дома. Ее главной обязанностью было ведение хозяйства новой семьи. Тем не менее молодые поддерживали тесные традиционные связи с родственниками, особенно с посажеными родителями. Одной из форм этих связей было угощение родственников лепешками (плэчинте), приготовленными молодой хозяйкой.

Через неделю исполнялся еще один послесвадебный обычай — каля примарэ или каля нантэ (первый выход), заключавшийся в том, что новая семья отправлялась в гости к своим родственникам. Молодые супруги навещали посаженых родителей и вручали им подарки. Благодаря этому обычаю сохранялись и укреплялись родственные связи.

На протяжении веков народная свадебная обрядность сохранила неизменными основные этапы свадебных действий, их символику и традиционные фольклорные тексты. Так, описания свадебного обряда, сделанные в середине XIX в. Б. Хашдеу, И. Танским и некоторыми другими писателями, почти ничем не отличаются от свадьбы, описанной Д. Кантемиром в начале XVIII в.29 Нововведения, появившиеся в свадебных обычаях в период феодализма, были незначительными и существенных изменений как в общую структуру свадьбы, так и в осмысление и символику свадебных актов не внесли. Важное значение в обрядах придавалось некоторым коллективно проводившимся актам подготовки к свадьбе, обрядам благословения, вхождения невесты в круг родственников мужа и укрепления родственных связей. Все свадебные действия были окрашены символикой, идеализировавшей домашний быт господствующего класса. Свадебные декламации представляли жениха «императором», невесту — «дочерью короля», гостей — «боярами». В этом проявлялись мечты крестьянства о лучшей жизни.

Значительно изменились свадебные обряды лишь в период развития капиталистических отношений. В начале XX в. многие свадебные традиции были утрачены. Если в XVIII в. свадьба зажиточного крестьянина длилась семь—десять дней, то теперь ее стали проводить за три дня. К этому же времени во многих селах перестали исполнять обряды клака лемнелор, чернутул, кроитул, лэутоаря и др. 

[PMR]

С развитием капиталистических отношений в селе и обострением классовых противоречий традиционная свадебная символика подверглась переоценке. Быт боярства утратил в глазах крестьян былой притягательный характер. В приветственных декламациях обращения «император» и «бояре» уже подавались в насмешливой форме, а затем и вовсе исчезали. Многие ритуалы, носившие в прошлом магический характер, превратились в развлекательные. Но при этом по-прежнему сохранялись те из древних обычаев, которые отвечали духу капиталистических отношений — выкуп невесты женихом, одаривание молодых деньгами во время свадебного пира, откуп жениха от односельчан невесты и т. д. Еще большее значение приобрели брак по расчету и обычаи, подчеркивающие угнетенное положение женщины. Церковь, занимавшая господствующее положение в обществе, стремилась усилить свое влияние на быт народа и его обычаи.

[PMR]

Родильные обряды
Рождение ребенка с древнейших времен сопровождалось обрядами и ритуальными действиями, направленными на сохранение его жизни и выражавшими пожелание ему здоровья и богатства. Согласно содержанию, родильные обряды можно разделить на три группы: производившиеся при родах, выражавшие принятие ребенка в общину, направленные на очищение матери и повивальной бабки. Рождение ребенка ожидалось семьей с, большой радостью. По народным понятиям, чем больше детей в семье, тем лучше. Семья, не имевшая детей, считалась несчастливой. «Дом без детей — пустой дом», — гласит молдавская поговорка.

Верования и обряды, связанные с родами

Существовали определенные верования о поведении женщины, ожидавшей ребенка. Наряду с запретами, выработанными практическим опытом, имелись и суеверные представления о воздействии на женщину и ребенка злых сверхъестественных сил. Так, например, считалось, что беременная женщина не должна часто выходить на улицу, так как может подвергнуться сглазу и родить преждевременно.
Подобные суеверия существовали у всех народов мира на различных стадиях развития их религиозных верований. У каждого из народов они принимали определенную национальную форму.

У молдаван, как и у других восточнороманских народов, такими характерными верованиями были представления о сверхъестественных существах збурэторул и самка, которым приписывалось свойство насылать на беременных женщин болезни и ночные кошмары. Считалось, что збурэторул в виде змеи проникает ночью через трубу в дом и насылает на женщину болезнь липитурэ. Еще более опасным злым духом считалась самка, или спурката.

[PMR]

В верованиях в злых духов, угрожающих роженице, отразился древний суеверный страх человека перед болезнями, сопровождавшими роды, иногда со смертельным исходом. В поздний период к ним присоединились обычаи, связанные с верой в охранительную силу заговоров и молитв.
В дореволюционной деревне женщина рожала дома. До последних дней перед родами она продолжала выполнять обычные домашние обязанности, а в страдное время принимала участие в полевых работах. 
Существовало распространенное мнение, что чем тяжелее работа женщины до родов, тем легче будут роды.
Роды принимала повивальная бабка (моаша).

Новорожденного купали, производя при этом магические приемы — в воду бросали хвойные ветки и белок яйца, «чтобы ребенок был высоким, как ель, и полным, как яйцо». Затем его пеленали и повязывали лоб повязкой (фрунтэраш), «чтобы не деформировалась голова». Чтобы ребенок не болел, предпринимали различные предохранительные меры, среди которых были и основанные на суевериях. Так, считалось, что ребенка нельзя целовать, пока ему не минет девять дней, «так как на его лице может остаться след».

[PMR]

По распространенным верованиям считалось, что на третью, пятую и седьмую ночь после рождения ребенка в дом приходят феи судьбы— урзитоареле, которые определяют будущую жизнь ребенка. В крестьянской семье рождение ребенка часто оценивалось с точки зрения хозяйственных интересов. Поэтому рождение мальчика — будущего работника и наследника — было более радостным событием, чем рождение девочки.

Через два-три дня после родов устраивали купание матери (скэлдэтоаря мамей). Повивальная бабка читала зговор. Во время купания в воду клали различные травы для того, чтобы укрепить здоровье ребенка.

Через несколько дней ребенку давали имя. На протяжении многих веков рождение регистрировалось в церкви, где священник давал ребенку имя по святцам. Обычай, связанный с наречением, в крестьянском быту называется апа (вода). Повивальная бабка, отправлявшаяся в церковь в день, когда родился ребенок, чтобы узнать по святцам имя святого, одновременно святила воду. Этой водой затем умывалась мать и мыла ею ребенка. Освященную воду использовали и во время обряда кумэтрие.

Но не всегда ребенку давали имя, выбранное священником. Если родители не были согласны с предложенным именем, то давали свое. Чаще это стало практиковаться с конца XIX — начала XX в. Теперь родители стараются дать ребенку более распространенные имена (Михаил, Петр, Василий и др.).

[PMR]

Родине (родины)

Через пять-шесть дней после рождения ребенка устраивали родине (родинул, родиш). Для проведения обряда приглашали только родственниц, которые приносили подарки, называвшиеся родине. Подарки вручались повивальной бабке до того, как гости садились за стол. С целью магического очищения присутствующих от злых сил повивальная бабка окропляла всем гостям руки освященной водой, настоянной на травах. По обычаю гости бросали в тарелку несколько монет.

Обычаи, связанные с рождением ребенка, уходят своими корнями в глубь истории человеческих представлений о жизни и смерти. Древний человек, не зная подлинных причин болезней и смерти, полагал, что это происходит по воле злых духов. В связи с этим еще с эпохи первобытнообщинного строя почти у всех народов мира возникло представление о необходимости оградить новорожденного от вредного действия злых сил. Для этого применялось магическое очищение водой.

[PMR]

Церковь заимствовала этот древний обряд очищения, назвав его крещением. Христианский догмат о крещении изменил прежнее народное представление о причинах, вызывающих необходимость очищения ребенка. Религиозные идеи, насаждавшиеся церковью на протяжении многих веков, оказали влияние на формирование народного обряда, связанного с рождением ребенка. Было создано учение о «греховности» человека с первого дня рождения, делающей его добычей злых духов и обрекающей на страдание и смерть.
В течение сорока дней после родов церковь считала греховной и мать ребенка. Согласно существовавшим предрассудкам, после родов женщина не имела права выходить из дома, подходить к колодцу или к скоту, так как в течение семи недель считалась «нечистой». Весь этот период ее называли лехузэ. Только через сорок дней после родов она могла выйти из дома, предварительно помолившись.' В случае, если женщина выходила раньше, нарушив обычай, считалось, что там, где ступает ее нога, «горит земля».

Муж и жена заранее определяли, кого они пригласят в крестные ребенку. В классовом обществе крестьянская семья была беззащитной и бесправной, находясь под гнетом государства, помещиков и кулаков. Ведя единоличное хозяйство, она была оторвана от общества. В этих условиях особое значение приобретали родственные связи, а также древняя форма искусственного родства — кумовство. Из поколения в поколение семья поддерживала связи со своими кумовьями, получая от них поддержку и экономическую помощь.

В случае смерти родителей ребенка крестные (кумэтри, тэтуши) должны были взять его к себе на воспитание. В кумовья обычно старались пригласить наиболее богатых и авторитетных людей. В первую очередь приглашали посаженых отца и мать, которые венчали родителей ребенка. Число приглашаемых в кумовья на протяжении XIX в. менялось. Если в начале и середине века приглашали одного кума (мужчину — если рождался мальчик, женщину — если рождалась девочка), то в конце XIX в. — уже шесть—десять человек.

[PMR]

Ботезул (крещение)

Обычно ребенка крестили через шесть недель после рождения. Су-ществовало суеверие, что если ребенок умер некрещеным, его дух будет приносить несчастья окружающим. За день до крещения кумовьям дарили по калачу (колак де моашэ). В свою очередь кумовья одаривали повивальную бабку мукой, солью, деньгами. В церкви при крещении присутствовали кумовья и отец ребенка. Вынутого из купели ребенка укутывали в специально приготовленную ткань (крыжмеле).

В обычаях, связанных с крещением, продолжали сохраняться некоторые черты дохристианских верований. Домой ребенка несли чаще всего в овчинном тулупе. Передавая ребенка матери, крестный отец произносил напутствие: «Пусть у крестника будет столько счастья, сколько шерсти на этом кожухе». Это символическое пожелание было связано непредставлением о магической силе шерсти. Мать принимала ребенка, сидя на печи. Аналогичные обычаи, имевшиеся у некоторых народов Европы, связаны с почитанием печи как семейного очага и местообитания духа — покровителя семьи. Повивальная бабка производила маги-ческие действия, чтоб очистить и предохранить ребенка от злых сил. Для этого на столе были разложены нож, топор и зажженная свеча. Ребенка проносили над этими предметами, произнося заклинание.

[PMR]

Кумэтрия (крестины)

Несмотря на укоренившийся обряд крещения в церкви, состоявший в купании ребенка, в народе по-прежнему бытовал древний обряд домашнего купания, производившийся с целью «очищения» младенца. В этом обряде участвовали только женщины. В воду с магическими целями бросали монеты («чтобы был богатым»), перо птицы («чтобы был легким, как птица, чтобы рос»). Иногда в корыто с водой опускали металлическую часть вил, железные опилки, которые должны были наделить ребенка «легкостью сена», «силой железа».

[PMR]

В тот же вечер после купания ребенка пли на другой день в доме собирались гости, пришедшие на празднование кумэтрие. К этому торжеству заранее подготавливались: пекли калачи, готовили закуски, среди которых преобладали мучные блюда. В проведении кумэтрие главную роль играли повивальная бабка и крестные. Центральным моментом праздника было вручение крестным больших калачей (ынкинаря колачилор) и получение от них подарков и денег для ребенка.
Во время застолья гости произносили поздравления:


Сэ трэяскэ пэринций;
Аиста сэ-л крешть
Ши алтул сэ-л нашть
Сэ кряскэ маре
Ши сэ-л ынсураць.

Да здравствуют родители;
Желаем вам вырастить
Этого ребенка
И родить другого,
Чтобы он вырос большим
И чтобы вы его женили.

[PMR]

Отец и мать ребенка обычно не сидели за столом. Только в конце празднования они подходили к столу и крестная мать угощала их. Завершая вечер, на стол клали калач удлиненной формы — пупэза бабий (бабий калач). На него гости складывали деньги, предназначавшиеся повивальной бабке. От родильницы бабка также получала подарок — полотно «для рукавов к рубахе».

До XIX в. кумэтрие сохраняла древние традиции, восходящие к первобытнообщинному строю. Обычай участия в празднике всех родственников как бы воспроизводил древний церемониал принятия ребенка в общину. Об этом свидетельствует и скромная роль, которая отводится обычаем родителям ребенка. Этим как бы подчеркивается, что обряд проводится не семьей, а всей общиной, основными представителями которой являются крестные родители и повивальная бабка.

С начала XX в. древние обряды, связанные с рождением ребенка, все более утрачивают свое значение. Ритуал родине, скэлдэтоаре, кумэтрие упрощался, и в обрядовые действия включались некоторые моменты развлекательного характера.

[PMR]

Верования и обряды молдован, связанные со смертью и похоронами

Эта группа обрядов, обычаев и верований включала наиболее древние поверья и традиции и поэтому содержала больше суеверных представлений, чем любая другая.

Существовали определенные приметы, по которым судили, умрет тяжело больной человек или нет. Так, если больной слишком часто смотрел на ногти своих рук или отворачивался к стене, это считалось плохим предзнаменованием, означавшим скорую смерть. Больной должен был умереть, если он видел во сне смерть, стоящую у его изголовья. Предвещали смерть треск балки или икона, упавшая со стены. Согласно народным представлениям, смерть являлась в виде уродливой костлявой женщины, с запавшими глазами, большими зубами и длин-ными пальцами. Она давала человеку горькое питье, от которого он умирал, или секла его косой.

Народное представление различало смерть, последовавшую после болезни, и смерть в преклонном возрасте. Неожиданная смерть (моаря нэпрасникэ) рассматривалась крестьянами как божье наказание. Считалось, что умершие насильственной и преждевременной смертью — нечистые, связаны со злыми духами и обречены на беспокойную загробную жизнь. Если человек умирал долго и тяжело, говорили, что он расплачивается за грехи. Легкая смерть означала, что умерший вел праведную жизнь.
Покойника клали на стол в горнице головой под образа и покрывали его с ног до головы белым холстом. Из комнаты выносили все зеркала. Рядом ставили сосуд с водой. В некоторых селах к нему добавляли полотенце.

Обычай выставления воды связан с представлением о воде, как об очистительном средстве. Отсюда происходит и поверье о том, что умерший должен перейти водное пространство, прежде чем попасть в загробное царство. Подобные поверья имелись у всех народов.

[PMR]

На умершего надевали лучшую одежду. Обычно старики заранее запасали так называемую смертную одежду. Чаще всего это были праздничные одеяния. По обычаю, они должны были быть сшиты только из домотканого материала. На умершую незамужнюю девушку надевали наряд невесты, а молодому неженатому парню «как жениху» клали букет на грудь. В таких случаях смерть представляли как бракосочетание, а похороны — как свадьбу. Народное мировоззрение считало символическое бракосочетание умершего таким же неизбежным, как и наделение его едой, питьем и деньгами. Эти действия объяснялись следующим — все, что считается необходимым и естественным в земной жизни, имеет такое же значение и в загробной.

Пока в доме находился покойник, родственники умершего в знак траура ходили все дни с обнаженной головой, несмотря на любую погоду. Женщины расплетали косы. Гости, входившие в дом, не здоровались и не прощались при уходе. Все время, пока в доме находился покойник, пищу приготовлял кто-нибудь из соседей или родных, не живущих в доме умершего. Считалось, чю если еду приготовит кто- либо из живущих в доме, то «она будет горькой от слез». Согласно народному представлению, умершего надо было обязательно оплакивать, так как плач «приносит утешение его душе».

Причитания — одна из отличительных черт молдавских похоронных обычаев. Характер молдавских причитаний отличался от северорусского плача, южнорусских или белорусских причитаний, где подробно перечислялись биографические сведения об умершем. Молдавские заплачки могли быть рифмованными или нерифмованными. Каждый раз импровизируемые заново, они все же сохраняли общую форму и строй, которые передавались из поколения в поколение. Причитали только женщины. Умершего оплакивали в день похорон, на третий, девятый день после них, а также во время больших праздников.

[PMR]

Народному суеверию был страшен не только заложный покойник, но и любой умерший. Считалось, что если не принять определенных предохранительных мер, то любой покойник может стать «нечистым», то есть имеющим связь со злыми духами. На основе этого верования возникла большая группа обрядов поминания умерших, направленных на предотвращение зла, которое они могут принести живым.
Эти обряды совершались с первых дней его смерти. Наряду с калачами для участников поминок (колак де мынэ) пекли девять небольших калачей для покойника, которые укладывали у изголовья (чей ноуэ колэчей).

Покойника нельзя было оставлять одного, чтобы в него не вселился нечистый дух. В комнате, где лежал умерший, ночью молодежь проводила своеобразное дежурство у тела умершего (привегъ). Во время ночных бдений затевали веселые игры, рассказывали сказки, задавали друг другу загадки.

Пока умерший находился в доме, не отдавали вещь, занятую у соседей, чтобы у них кто-нибудь не умер. Занятую вещь можно было отдать только после похорон. Этот обычай связан с народным представлением о том, что смерть, пришедшая в дом, еще не покинула его. Такой же оградительный характер носил запрет подметать в доме, где находится покойник.
Умершего выносили из дому через разостланный на пороге ковер, который тут же отдавали какому-либо бедняку; этот ковер назывался помана дин ушэ (дверная милостыня). До XIX в. сохранился древний обычай в любое время года — зимой и летом — везти покойника на кладбище на санях.

[PMR]

Одним из древних элементов молдавской похоронной обрядности был обычай выстилания впереди похоронной процессии полотна, полотенец, дорожек и т. д. — так называемых «мостов» (подуръ), по которым, согласно верованию, душа возносилась на небо. Количество их зависело от благосостояния семьи — их могло быть девять и больше. Во время похорон принято было одаривать присутствовавших.
Наиболее распространенной милостыней на кладбище была курица, перебрасываемая через могилу какому-либо бедняку. В некоторых селах Молдавии милостыня через могилу подавалась в виде сумки, ковра или деревца, к ветвям которого подвешивались калачи, конфеты и т. д. После погребения устраивались поминки, на которые приглашались родственники и знакомые умершего. Поминальными днями в Молдавии были третий, девятый и 40-й день после похорон. Эти дни установились под влиянием христианской церкви. У различных народов, исповедовавших христианскую религию, существуют те же поминальные дни.
Распространенным видом поминания было строительство в память умершего колодца или моста. На колодце обязательно делалась надпись, указывавшая, в честь кого он выстроен.

[PMR]

С поминанием умерших родственников был связан обычай «огни мертвых» (фокуриле морцилор), бытовавший в XIX в. Этот обычай отправлялся в великий четверг, считавшийся по народному календарю поминальным днем. В народных сказаниях говорилось, что в этот день души умерших приходят в свои земные жилища. Ранним утром во дворах разжигались костры, чтобы «согреть души пришедших родственников». Кроме того, через год после похорон семья устраивала поминание, называвшееся маса или празник. В годовщину смерти родственники дарили какому-нибудь бедняку стол (маса) с посудой, в которой находились еда и вино. В марте семьи навещали могилы умерших родственников и раздавали беднякам освященные калачи. Поминали мертвых в последние дни пасхи, во время так называемой «пасхи мертвых» (паштеле блажинилор), в русальную субботу, которая в связи с этим имела еще одно название — сымбэтэ морцилор (суббота мертвых).
Дни, связанные с поминанием умерших, назывались моший (родители). Помимо указанных дней, моший отмечались и во время других праздников народного календаря. 

Поминание умерших, возникшее в глубокой Древности, распространено повсеместно. У каждого из народов оно принимало характерные формы, связанные с бытовыми традициями. Молдавские традиции поминания близки по своим обрядовым формам к белорусским и украинским.

Похоронная обрядность начала освобождаться от многочисленных дохристианских и христианских верований лишь при Советской власти, что связано с общим процессом преобразования народных традиций.

[PMR]

§ 4. КАЛЕНДАРНАЯ ОБРЯДНОСТЬ

Крестьянину, чье хозяйство в прошлом целиком зависело от стихийных сил природы, важно было знать примерные сроки наступления зимних холодов и начала весны, созревания трав и злаков, чтобы вовремя подготовиться к севу, жатве, покосу, весеннему выпасу скота. В самой непосредственной связи с этими занятиями развивались многочисленные календарные обычаи и обряды, создавались пословицы и поговорки, обобщающие народные представления о многих явлениях природы.

Христианство стремилось приспособить месяцеслов к традиционному народному земледельческому календарю. Так, например, рождество было приурочено к празднованию зимнего солнцеворота. В связи с этим некоторые древние обряды приобрели христианскую окраску.

Народными аграрными обрядами не только отмечали то или иное сезонное событие. Совершались они в основном в честь будущего урожая, который должен был быть высоким. Именно поэтому большинство обрядов приходилось на зиму и весну. Летом, во время интенсивного роста и созревания культур, и осенью, в период сбора урожая, их совершалось меньше. Отсюда и членение годовых обрядов на два цикла: а) связанные с подготовкой урожая и проводившиеся в зимний и весенне-летний периоды года; б) сопровождающие сбор урожая.