[PMR]

...Прошло три года. Крамской к этому времени ближе сошелся с Гончаровым, частенько бывал у него. Но все попытки уговорить писателя позировать оканчивались безрезультатно.
И все же Третьяков с Крамским решили не уступать в необычном поединке, и «побежденный» писатель наконец сдался.
6-го марта 1874 года Крамской с радостью сообщал Третьякову: «Портрет И. А. Гончарова мною уже начат, работаем каждый день. Сидит он хорошо и совсем стал ручным. Полагаю, что я его привезу к Вам на страстной неделе, так как в это время постараюсь быть в Москве».
Сеанс идет за сеансом. С утра Гончаров усаживается в покойное кресло. Крамской ставит мольберт, берет в руки кисть и палитру. И вот на холсте — пожилой, умудренный большим жизненным опытом человек —спокойный взгляд чуть прикрытых тяжелыми веками глаз, полная фигура, непринужденно, без напряжения опущенные руки, свободный поворот головы.
Наконец, портрет написан и послан в Москву Третьякову. К хозяину картинной галереи сходятся друзья, знакомые художники, писатели, критики. Все в восхищении от портрета. Но сам Третьяков, большой знаток живописи, замечает один недостаток. После некоторого раздумья пишет художнику:
«Мне казалось и прежде, а теперь на карточке (фоторепродукции портрета, —Б. Ч.) еще более кажется, что фигура очень длинна: по карточке можно думать, что изображаемое лицо огромного роста, а между тем Иван Александрович не более среднего роста».
Крамской просит Третьякова выслать портрет обратно. Делает исправления.