[Приднестровский журналист]

Ольга не раз слышала во дворе - детдомовская.
Когда была помладше, не обращала внимания на это слово, не осознавая его. Но прозвище привязалось не на шутку. Было страшно спрашивать маму, что это значит, а вдруг что-то плохое и мама рассердится.

Вопрос все-таки прозвучал. И как это часто бывает, не в самое подходящее время. В доме были гости. Испуганная от неожиданного вопроса, мама даже не рассердилась, как это часто бывает. Путая слова, она вдруг стала с пристрастием расспрашивать Ольгу, кто ей такое сказал. Все это неправда. Как не стыдно такое говорить! Ох уж эти дети, растишь, растишь и никакой благодарности.

Осознавая, что поведение ее неестественно, мать принужденно начинает смеяться, стараясь перевести разговор на другую тему, словно не придает значения происшедшему эпизоду. Но всем становится очень неуютно. Всем, кроме Ольги. Давно подготовленная к тому, что она действительно детдомовская, она убеждается в этом, взирая на поведение матери.

- Мама, я знаю точно. Об этом говорит весь двор и школа. Я всегда чувствовала, что ты мне не родная.

Жестокость, с какой 15-летняя девочка произнесла эти слова поразила сердце матери. Ольга всегда была дерзкой и капризной, но это от того, что они с мужем для своей любимицы делали все, чего бы ей ни хотелось. Разбалованная донельзя, она и раньше позволяла себе подобные выпады, но эта тема! Кто ей сказал, где она услышала об этом? Столько лет прошло. Да и район выбрали самый далекий. Как же так?

С того дня семья для Ольги стала чем-то наподобие снабженческой базы: нужны лосины, трессы, деньги... Если пытались отказывать, то сразу же вспоминался детдом.
Домой приходила не считаясь со временем, иногда даже выпивши.
Суд отменил документ об удочерении Ольги, признанный 13 лет назад. Ольга теперь предоставлена сама себе, но путь, выбранный ею, - не оставляет никаких надежд.

Мне очень жаль, что Закон не предусматривает более суровых мер наказания для людей, способных так легко ломать чужие семьи. Разве душевная смерть не страшное, чем смерть физическая? Кто может измерить ту боль и обиду, которая поселилась в душах некогда близких людей? Что теперь ждет каждого из участников этой трагедии? Кто им в силах помочь? НИКТО!
Поэтому надеясь на добрый разум, взывая к вам, чьи-то матери и отцы! Во имя своих детей, во имя своего семейного счастья, берегите чужие тайны, не совершайте зла, ибо зло - это бумеранг, который когда-нибудь достигнет вас за содеянное.