Люди тысячелетиями ответственно относились к слову. Неосторожно произнесенное слово в иные эпохи приводило к смертельному поединку. Неверность данному слову вызывала войну. Или, во всяком случае, навлекала на неверного позор. Тем больший, если неверный слову был воином, аристократом, начальником. Неизгладимый, — если жрецом или государем. Знаменитый русский философ протоиерей С. Булгаков полагал, что каждое слово обладает софийностью, т. е. определяет сущность того, что называет, именует.

Если небезопасно слово, то сколь же опасностей таит имя. Многие народы скрывали подлинные имена, полагая, что знающий имя человека имеет над ним власть. Для тех же египтян подлинное имя — «ах» — одна из сущностей человека, если хотите, часть его души. Желая изменить сущность, изменяли имя. ……..

Революция, стремясь изменить сущность России, осатанело набросилась на имена. Даже само гордое имя страны заменили ничего не значащей аббревиатурой СССР (где находится такое государство, на Марсе?). Несчастные наши города поначалу либо получали клички большевистских «праведников»: Сталинабад, Ульяновск, Троцк (Гатчина), Карллибкнехтовск, либо случайные прозвища с корнем «красный», Так, Верхнеудинск превратился в Улан-Удэ, Белоцарск (как красиво!) стал прозываться Кизилом. Был Царевококшайск — стал Краснококшайск, лишь много позже сочинили искусственное название Иошкар-Ола. Заметьте, убивали почти исключительно русские имена…………

Позднее начали сочинять советские названия из корней местных наречий. Город Усть-Сысольск известен с ХУ века, основан новгородцами. И почему же это он в 1930 году превратился в Сыктывкар? Город Обдорск (от Оби) основан в 1595 году, в 1933 — переименован в Салехард……

Автору этих строк довелось однажды задать вопрос очень сильной, заинтересованной аудитории: «Кто помнит историческое название Махачкалы?» Никто из трехсот слушателей. «А кто хотя бы знал, что Махачкала — новое название?» Тот же результат. Так вот, этот город русского заложения называется Петровск-Порт, а «Махач» — кличка красного разбойничка М. Дахадаева. Разве удивительно, что на фоне нашего поведения Назарбаев осмеливается переименовать Гурьев в Атырау? Город основан ярославскими купцами братьями Гурьевыми в ХVII столетии. Если так легко забываете, зайдя в русский ресторан, закажите атыраускую кашу!


А вот названия исторических земель можно просто истребить, изъять с карт, из учебников, справочников, энциклопедий. Ну, как же можно нашим нынешним чиновникам и журналистам применять историческое название «Новороссия»? Ведь тогда всем станет ясно, что историческая «Украина» никогда не имела выхода к морю: там — Новороссия. Как можно называть своим именем Семиречье, если Верный — центр Семиреченского казачьего войска переименован в Алма-Ату, а затем и в Алматы? Как рассказывать о землях Всевеликого Войска Донского, если среди них и Донбасс? И Латгалия должна исчезнуть, ибо она часть отнюдь не Латвии, а вовсе даже наоборот — Витебской губернии. И Бессарабия не нужна, и Холмщина. Вдумайтесь, какое внутреннее ощущение создает одна и та же информация в следующих вариантах: «русская армия рассеяла вооруженные банды, вторгшиеся в область Терского казачьего войска», и «федеральные войска вели войну в Чечне». А, ведь, нету никакой исторической Чечни между Тереком и Сунжей. Меняя имена, меняем сущность…..

Наше право и наш долг в отношении исторических имен совпадают. Нужно только помнить, что бесспорными для всех они станут, когда Санкт-Петербург освободится из плена в Ленинградской области, а Екатеринбург — в Свердловской. Когда вместо косноязычного Тутаева мы вновь увидим эпический Романов-Борисоглебск, а на месте Тольяттей засияет прекрасное имя Ставрополь Волжский. Когда с лица наших дивных городов смоет непроизносимых Либкнехтов, Цеткин, Урицких и Володарских, а неповторимая псковская Званица избавится от имени Леона Поземского (не псковича даже!). А ежели вас станут стращать дороговизной восстановления дорогих имен, искренне рекомендуем ответить вопросом: «А ты-то сам родился в нашем городе? Или ты — мигрант, не имеющий права голоса?».