[PMR]

У входа в шатер стремянный держал под уздцы вороно* го, с белыми бабками, коня такой красоты, что при взгляде на него не хотелось смотреть ни на седло, ни на булаву, ни на стремена, слепившие блеском золота и драгоценностей.

Справа от шатра стояли под развевавшимися стягами иерархи, старейшим и.з которых был Син Георге, архиепископ сучавский. Впеоеди всех, поддерживаемый под руки двумя архидиаконами, стоял дряхлый митрополит Феоктист; его окружали пресвитеры и архимандриты в блестящих церковных одеяниях из камки.

По левую руку от шатра стояли великие бояре в аксамитовых платьях тонкой выделки, с кушаками, отвисавшими под тяжестью драгоценностей, в собольих шапках. В глазах пестрило от разнообразия цветов и золотого шитья. Каждого боярина окружало по нескольку молодых оруженосцев: один держал фамильный стяг, другой — поводья коня, третий и четвертый просто бездельничали, пыжась, как павлины, в своих красных, зеленых, голубых платьях, вышитых белыми, желтыми, пурпурными нитями. Солнце блестело на щитах и саблях. Великий логофет Иоанн Тэут и мужи совета с жезлами в руках, по чину и званию каждого, стояли в челе прочих.

У подножья холма блистал двор: пажи в куньих и

лисьих плащах с подбоем, гвардейцы дворцовой охраны с длинными тесаками у пояса и сверкающими пиками, рейтары в блестящих кольчугах и шлемах и другие.

На просторной луговине перед шатром развевались тридцать хоругвей с гербами тридцати уездов, на которые делилась тогда -Молдова. Под каждой хоругвыо собран был. цвет уезда, бояре и дворяне, а возглавлял их уездный воевода.

Дальше теснились уже не столь блестящие купеческие гильдии и ремесленные цехи, суровые, понурые. У них были свои знамена и свои начальники, называвшиеся старостами. Наконец, за торговцами и мастеровым людом жужжали пчелиными роями нестройные толпы простонародья.

После того как собравшиеся преклонили колена и митрополит прочитал положенную молитву, над опущенными головами в глубоком молчании раздался голос великого логофета:

Рухнул столп земли нашей, брагья! Смерть одолела непобедимого нашего господаря, с коим обратили мы вспять столько незваных гостей изо всех стран света... Теперь новой нам надобно опоры. Для того и собрались мы здесь, чтобы вместе, по доброй воле, без насилия и лукавства, выбрать себе господаря и повелителя. Итак...