[PMR]

Стал я разуваться. Тут вдруг вижу, выходит из соседней комнаты офицер. Посмотрел на меня пристально. Потом повернулся и ушел обратно в комнату.
Я сразу же узнал его. Это был Лебедев — офицер царской армии. Весной 1918 года, когда у нас в Александровске-Грушевске была установлена Советская власть, приходит, помню, он ко мне на биржу труда. Говорит, что не хочет у белых служить, а думает поступить на работу. У него и специальность была — бухгалтер. Жалуется мне, что его как «контру» никуда не берут. А мы в квалифицированных специалистах очень тогда нуждались. Я решил рискнуть: взять на работу бывшего офицера. Определил его на одну из шахт: пусть, думаю, исправляется человек. Но когда город заняли белогвардейцы, Лебедев решил, что Советской власти пришел конец. Он вернулся к белым и стал служить у них помощником начальника контрразведки.

И вот пришлось снова встретиться.
Вызывают меня. В комнате два офицера. Лебедев объясняет другому:
— Да я его знаю, Вася. Это он меня тогда спас.
Тот поморщился:
— Ну дело ваше...
И вышел из комнаты.
Лебедев подходит с моим партийным билетом:
— Такие вещи надо хранить осторожно, Хрисанф Павлович. Идите.
А вечером вернулись дед, отец и дядя.
— Вот как, — замечает Чернокозов,— случайно от смерти-то ушел.
А через несколько дней офицер Лебедев был расстрелян белогвардейцами за то, что оказывал помощь большевикам.
Много рассказывал я Николаю Островскому подобных эпизодов из своей жизни, о работе ветеранов революции...