[PMR]

КНИГА, НЕИЗВЕСТНОЕ ПИСЬМО И ФОТОСНИМОК

Человек, продавший мне несколько старых изданий, попросил:
— Если будете писать заметку в газету или в журнал, не упоминайте моей фамилии.
Я немногоудивился, но обещал выполнить его просьбу. После его ухода разложил на столе купленные книжки. Внимание привлекли две брошюры, теперь уже очень редкие — рассказы Леонида Андреева «Петька на даче» и «Валя». Как и любые старые книги, они имеют свою историю.
...Беспокойно жил на земле богатый купец Парамонов. Ростовские пристани, мукомольные заводы, мельницы по всему югу России помогли сколотить миллионное состояние. Но денег «в мошну» он не прятал, не скопидомничал. По примеру своих собратьев-богачей — Третьякова, Мамонтова, сделался меценатом: завел в 1903 году собственное издательство «Донская речь», книжные склады. Парамонов вовсе не хотел подменить выгодный сбыт муки зыбкой книжной торговлей. Но собственное издательство, меценатство давало вес в обществе да и неплохую рекламу.
Близился гневный 1505 год. Книжный рынок затопило море брошюр, журналов, листков. Все это было рассчитано на массового читателя. «Миллионы дешевых изданий на политические темы читались народом, массой, толпой, «низами» так жадно, как никогда еще дотоле не читали Е России» ,— вспоминал об этом времени В. И. Ленин.
Парамонов наводнил юг России массой политических брошюр, в том числе и социал-демократических: по философии, политэкономии, о рабочем вопросе — «Кто чем живет», «Пауки и мухи»; в 1904 году в сборнике «Зарницы» он опубликовал «Песню о Соколе» и «Песню о Буревестнике» Горького. Власти штрафовали либерально" настроенного купца, запрещали наиболее революционные из выпущенных им книг. А бывало, целые тиражи прямо из типографии шли под нож или, конфискованные, «уплывали» со складов. Было, к примеру, такое сообщение: «С.-Петербургский окружной суд отдал распоряжение о разыскании и задержании издателей — казака Н. Е. Парамонова и дворянина А. А. Тарасевича...»