[Soap]

flicka писал (а)

Сравнивать гетеру с плечевыми?

Не буду. Но предложу кое что взамен.

Эрос в Древней Греции

ПРОСТИТУЦИЯ
В греческой античности на продажную любовь смотрели без предрассудков. Дело не только в том, что женщины, которых можно было нанять за деньги, звались гетерами, что можно было бы перевести как "подательницы радости" или "подруги"; дело еще и в том, что об этих жрицах Венеры говорили и писали совершенное открыто и без тени смущения, а весомейшая роль, которую они играли в частной жизни, нашла свое отражение также и в греческой литературе. Существовало множество сочинений как о гетерах вообще, так и о гетерах отдельных городов, особенно таких, как Коринф или Афины. Даже великий грамматик и филолог Аристофан Византийский не считал, что унижает свое достоинство, публикуя разыскания о жизни афинских проституток. Из авторов подобных разысканий, согласно списку, приводимому Афинеем, могут быть названы также ученик Аристофана, знаменитый исследователь Гомера Каллистрат и филологи Аполлодор, Аммоний Антифан и Горгий.
Фактически от всех этих сочинений сохранились одни названия. Однако до нас дошли остроумные "Разговоры гетер" Лукиана.
Терминология. Если греки хотели избежать скверного слова "шлюхи", они деликатно называли дев, продающих свои услуги за деньги, "гетерами", то есть "товарками" или "подругами". Существовало множество иных - более или менее грубых - наименований; такие лексикографы, как Поллукс и Гесихий, указывают несколько дюжин синонимов. Среди обозначений, собранных последним, имеются такие: "преграждающая дорогу"; "мостовая", или женщина, слоняющаяся у мостов; "ремесленница"; "публичная женщина"; "бегунья"; "постельничья"; "закрытая", о девушках, содержащихся в публичном доме; "волчица" - намек на алчность и жадность проституток; "жеребенок"; "подметалка"; "квашня"; "покрывальщица"; "лежащая на земле".
Что касается содержателей публичных домов, сводников и сводниц, сутенеров и прочих, то для них греческий язык располагал множеством словечек; некоторые из них были в высшей степени "крутыми".

ПУБЛИЧНЫЕ ДОМА
Проститутки, расквартированные в публичных домах, занимали самую нижнюю ступень внутри социального слоя, их называли не гетерами, но просто "шлюхами". В Афинах учреждение публичных домов приписывали мудрому Солону.
Проститутки в публичных домах выставлялись напоказ очень легко одетыми или даже совсем без одежды, так что любой посетитель мог совершать выбор, руководствуясь собственным вкусом.

Представляется, что вход в публичный дом стоил сущие пустяки - согласно отрывку из комедиографа Филемона, один обод (около полутора пенсов). Это подтверждает и отрывок из Диогена Лаэрция, где мы читаем: "Когда Аристипп увидел уносящего ноги прелюбодея, он заметил: "Осел! Какой опасности ты мог избежать всего за один обод!"

ГЕТЕРЫ
Гетеры стояли на гораздо более высокой ступени и занимали куда более важное положение в частной жизни греков. От обитательниц публичных домов их отличали как уважение, которым они пользовались в обществе, так и образованность. "Многие из них, - говорит Хельбиг, - отличались утонченной образованностью и бойким остроумием; они знали, как очаровать наиболее выдающихся деятелей своего времени, - полководцев, политиков, писателей и художников - и как надолго привязать их к себе; они являются наглядным воплощением существования, отмеченного смешением утонченных интеллектуальных и чувственных удовольствий, - существования, которое так почиталось греками того времени. В жизни почти каждой замечательной личности, игравшей выдающуюся роль в истории эллинства, различимо влияние какой-нибудь знаменитой гетеры. Большинство современников не находили в этом ничего предосудительного. В эпоху Полибия прекраснейшие здания Александрии носили имена прославленных флейтисток и гетер. Портретные статуи таких женщин устанавливались в храмах и других общественных строениях рядом со статуями заслуженных полководцев и политиков. И слабеющее чувство чести греческих свободных государств не видело ничего зазорного в том, чтобы венками, а иногда даже алтарями и храмами почтить гетер, которые были близки с выдающимися деятелями".

В 464 г. до н.э. народ эллинов вновь справлял в Олимпии великие игры, на которых победу в беге на стадий и в пятиборье одержал благородный и богатый Ксенофонт Коринфский. В ознаменование победы Пиндар - самый сильный из эллинских поэтов - сложил блистательный, дошедший до нас эпиникий, который, очевидно, был пропет в присутствии самого поэта - то ли когда победитель был торжественно встречен своими земляками, то ли во время шествия к храму Зевса для посвящения венков богу.

Перед тем как вступить в жаркую борьбу, Ксенофонт принес обет в случае победы посвятить храму сотню девушек. Помимо указанной Олимпийской оды Пиндар сложил гимн, который был исполнен в храме; под него плясали те гетеры, что удостоились небывалой для своего сословия чести, возможной в одной лишь Греции. К несчастью, от этой оды сохранился только зачин:

Девицы о многих гостях,
Служители богини Зова,
В изобильном Коринфе
Воскуряющие на алтаре
Бледные слезы желтого ладана,
Мыслью уносясь
К небесной Афродите, матери любви,
И она вам дарует, юные,
Нежный плод ваших лет
Обирать без упрека с любвеобильного ложа...
О, владычица Кипра,
Сюда, в твою сень
Сточленный сонм юных женщин для пастьбы
Вводит Ксенофонт,
Радуясь о исполнении своих обетов.
(перевод М.Л. Гаспарова)

Нетрудно понять, что там, где отношение к проблеме проституции было столь свободно от предрассудков, также и литература - причем в отличие от нас, безусловно, не только медицинского и судебного характера, но и беллетристика - обстоятельно трактовала тему жриц Афродиты. У греков имелась обширнейшая литература, посвященная гетерам, некоторые такие сочинения, подобно "Разговорам гетер" Лукиана, дошли до нас целиком, другие - в виде более или менее пространных отрывков. Лукиан набрасывает чрезвычайно колоритную картину, на которой запечатлены гетеры самого разного толка и образа жизни.

МУЖСКАЯ ПРОСТИТУЦИЯ
Во все времена и у всех народов любовь можно было купить за деньги; так будет всегда, сколь бы огорчительно это ни было в силу самых различных соображений. Мужская проституция стара, как сама любовь. Мы уже неоднократно говорили, что среди храмовых проституток можно было встретить не только женщин, но и хорошеньких мальчиков. Сколь широко была распространена мужская проституция в эпоху Солона, явствует из того, что этот великий государственный деятель, поэт и философ в своем законодательстве не только запретил *****астию для рабов, так как это самое свободное проявление человеческого самоопределения подобало только свободным, но и установил наказания для тех, кто превращал свою красоту в ремесло. Оратор Эсхин (нашим знанием этих законов Солона, многие детали предания о которых остаются неясными, мы обязаны в основном ему) говорил: "Следует опасаться, что тот, кто торгует собственным телом за деньги, легко отречется и от общих интересов государства".

Остается лишь привести некоторые из тех многочисленных текстов, в которых греческие авторы свидетельствуют о том, что повсюду находились мальчики и юноши, отдававшие свою любовь за деньги, или подарки, или за то и другое вместе. В качестве доказательства процитируем следующие строки из Аристофана: "И мальчики, как слышно, это делают - // Не по любви, а по корыстолюбию. // Да, мальчики развратные, хорошим же // Не надо денег вовсе" (пер. В. Холмского).

Мальчиков можно было не только купить за деньги, но и заключить с ними договор о найме на более или менее продолжительный срок. Помимо других доказательств мы располагаем чрезвычайно интересным свидетельством в виде речи, составленной в 393 году Лисием для некоего афинянина, любившего мальчика из Платей по имени Феодот; клиент Лисия был обвинен неким Симоном, который также был влюблен в Феодота, в преднамеренном нанесении телесных повреждений, которое в те времена являлось преступлением, каравшимся изгнанием и конфискацией имущества. В этом примечательном юридическом документе самым подробным и откровенным образом говорится как о чем-то само собой разумеющемся, что мальчик был нанят по контракту для того, чтобы использоваться именно таким образом. В качестве материальной компенсации Феодот получил 300 драхм (около 12 фунтов).

Из того, что говорит Эсхин далее, явствует, что любовники не только посещали мальчиков-проституток в публичных домах, но и приводили их к себе домой, где они попадали в распоряжение хозяина или - во время праздников - гостей. "Есть, о афиняне, - говорит Эсхин, - некий Мисгол, в остальных отношениях человек порядочный и безупречный, который чрезвычайно предан любви к мальчикам и не может жить без того, чтобы вокруг него не вились какие-нибудь певцы и кифаристы. Едва он уразумел истинную причину пребывания Тимарха у Евтидика, он увел его оттуда, заплатив ему за это некоторую сумму, и держал при себе, так как был бесшабашен, молод, сладострастен и весьма приспособлен к тем вещам, на которые решился и которые Тимарх предпочел терпеть. У Тимарха не было никаких угрызений относительно такого поступка, он подчинился, хотя будь его требования скромнее, он не знал бы нужды ни в чем". Один из афинских публичных домов, где содержались мальчики, был расположен, по-видимому, на скалистом конусе горы Ликабет, которая возвышается над городом примерно на 900 футов; к такому выводу мы приходим на основании отрывка из комедии Феопомпа, где олицетворенный Ликабет говорит: "На моей скалистой вершине мальчики охотно отдаются сверстникам и мужчинам".

ИЗВРАЩЕНИЯ В ГРЕЧЕСКОЙ ПОЛОВОЙ ЖИЗНИ
Каким здоровьем отличалась половая жизнь греков, явствует из того факта, что те проявления сексуальности, которые обычно объединяются понятием Psychopathia Sexualis, играли в ней чрезвычайно скромную роль. Данное утверждение не соответствует действительности, если считать гомосексуализм патологией; но последнее - по крайней мере в отношении греческого гомосексуализма - совершенно недопустимо.

Однако и в Древней Греции не было недостатка в извращенных формах любви; от автора сексуальной истории читатель вправе потребовать их научного описания; я же позволю себе быть кратким, потому что относящийся к этому вопросу материал собран в знаменитых книгах Розенберга, Блоха и Форберга.

Трансвестизм
Для тех, кто получает сексуальное удовольствие, показываясь в одежде противоположного пола, был изобретен термин "трансвеститы". Это извращение, в конечном счете восходящее к эмбриональной андрогинности любого человеческого существа, было не чуждо грекам, хотя в наших источниках о нем говорится сравнительно немного. На празднике Коттитии в Афинах, справлявшемся в честь богини чувственности Котис, или Котитто, мужчины плясали, надев женское платье, причем церемонии, которые поначалу указывали на сексуальное лишь символически, со временем превратились в оргии, так что, по Синесию, "участник оргий Котис - все равно, что кинед". Наряду с облачением в женское платье сексуальное возбуждение мужчины, по-видимому, усиливало ношение женского парика. Италийские праздники Котис, упоминаемые Горацием, пользовались особенно дурной славой, однако в этих оргиях участвовали, как представляется, только женщины.

Эксгибиционизм
Если под эксгибиционизмом понимать сознательное выставление напоказ половых органов перед представителями своего или противоположного пола, то нетрудно понять, что данное извращение было в Древней Греции большой редкостью. В ту эпоху было вполне достаточно возможностей видеть людей полностью нагими, так что мало кому пришло бы в голову удовлетворять свое сексуальное любопытство или разжигать в себе сладострастные желания, выставляя напоказ собственную наготу. В противоположность фактам, наблюдаемым врачами и юристами в наши дни, если в Древней Греции и говорилось об эксгибиционизме, то лишь о женском. Древнейшим примером тому является Баубо, жена Дисавла из Элевсина, у которого нашли пристанище Деметра и юный Иакх, пытаясь найти похищенную Аидом дочь богини Персефону. Чтобы развеселить горюющую мать, Баубо снимает с себя одежды, доставляя тем самым столь сильное наслаждение Иакху, что Деметре приходится рассмеяться даже против воли.

Пигмалионизм
Мифическому царю Кипра Пигмалиону так понравилась изваянная им статуя девушки, что он влюбился в создание из слоновой кости и не знал покоя до тех пор, пока Афродита в ответ на его непрестанные мольбы не оживила статую, после чего царь породил вместе с этой девушкой сына Пафа, именем которого назван знаменитый город на Кипре. Отсюда любовь к статуям и другим произведениям искусства получила название "пигмалионизм".
Один из случаев пигмалионизма подробно описан в Erotes Лукиана. Юноша из превосходной семьи влюбился в прославленную статую Афродиты Книдской, созданную Праксителем, проводил дни напролет в ее храме и "не уставал беспрестанно глядеть на образ богини. С губ его украдкой срывались кроткие вздохи и страстные любовные жалобы. Знаком все усиливающейся страсти была оставляемая им на стенах и коре деревьев надпись "прекрасная Афродита". Он почитал Праксителя как самого Зевса и положил по обету к стопам богини все, что имел ценного и дорогого".


Элиан рассказывает о некоем молодом и знатном афинянине, "который безумно влюбился в статую Агате Тихе, что стояла перед пританеем. Он целовал и обнимал ее, а затем бросился к советникам и молил продать ему статую. Когда его предложение было отвергнуто, он украсил статую лентами, венками и драгоценностями, совершил жертвоприношение и после беспрестанных жалоб покончил с собой".
Согласно Плинию, юноша с Родоса по имени Алкет влюбился в обнаженную статую Эрота, воздвигнутую Праксителем в Парии на Геллеспонте.

Содомия
Согласно совершенно ошибочному, однако прочно устоявшемуся определению, содомией называется сношение с животными; упоминания о ней нередко встречаются в греческой античности, однако либо только в сказках и романах, либо, как в случае с сицилийскими пастухами у Феокрита, речь идет исключительно о временной замене естественных половых контактов.
Из преданий содомического характера упомянем: Зевс сходится с Ледой в образе лебедя, с Персефоной - в образе змея; Пасифая влюбляется в быка и отдается ему, рождая затем Минотавра - "быка, бывшего наполовину человеком, человека, бывшего наполовину быком", как отзывается о нем Овидий.

Ганс Лихт "Сексуальная жизнь в Древней Греции "