- Уже утром поехали. Надо сказать, что это был самый продуктивный день для наших спасателей, - когда они вызволили 4 человек. Утром мы поехали с ними, через два часа нашли целый квартал, где, по словам местных жителей, было достаточно много живых людей – они слышали их крики, стоны, мольбы о помощи. Спасатели начали искать, и через час уже удостоверились, что там была живая девочка, что удивительнее всего - это оживленный перекресток, не скажешь, что в центре города, один из кварталов на окраине, и здание, которое раньше было госпиталем, потом стало обычным жилым домом.

Там жила семья, и куча народа знали, что есть вариант, что там кто-то живой. Но только на третий день они позвали спасателей. Пока не приехали русские спасатели прямо в их квартал, и они их не увидели, и не сказали, что там девочка, эту девочку бы никто не спас. Достали 10-летнюю девочку, отвезли ее в русский госпиталь, который МЧС развернул в Порт-о-Пренсе. Слава богу, с девочкой все хорошо, она буквально через несколько часов ушла - ее забрали родственники. То есть, жива-здорова, руки-ноги целы. Но что поразило в первый же день нашей работы – пассивность местных жителей. Они были готовы сутками сидеть и ждать, пока кто-то к ним спустится с небес - будь то американцы, французы, русские, канадцы - кто угодно.

- Гаити такая страна, она уже несколько десятилетий живет за счет международных организаций, гуманитарной помощи. Видимо, там народ настолько привык, что работать не надо, а прилетит добрый дядя Сэм, или французский президент, выдаст покушать, медикаментов, водички попить. Они просто ленятся. Все говорят, что голод в стране – какой может быть голод, где манго, бананы, кокосы растут на улицах? Там руку поднять – все растет. Тропики.

При этом по городу начинают разворачиваться стихийные рынки – буквально весь центр города превращается в сплошной рынок, в полной антисанитарии, в грязище, они сидят, торгуют бананами, манго, арбузами, - чем только не торгуют. Непонятно, кому они это продают. Видимо, покупают те, кому просто лень залезть на дерево, чтобы это сорвать – потому что это растет везде.

И на каждом перекрестке продается гуманитарная помощь.

- За деньги?

- Да. Борт садится, и буквально через какое-то время уже на соседнем перекрестке, через квартал она продается совершенно открыто.


- А как же сочувствие, которое часто проявляется в таких случаях, когда люди теряют все, остаются друг с другом, помогают друг другу - такого там не было?

- Нет.
Как раз и удивляло больше всего, что то ли от лени, то ли еще отчего-то, местное население человечность, в большинстве своем – конечно, не все, - потеряло. Люди за плавки, футбольный мяч готовы были друг друга убивать камнями, вешать и жечь

- Может быть, люди находятся в шоке?

- Как говорили наши спасатели, а они ребята опытные, много работали в подобных случаях, говорили, что такого нигде не видели, чтобы людей эта трагедия не сплотила. Говорят, что если обычно один район пострадал, вся остальная страна начинает работать, помогать. Здесь - то ли от того, что страна маленькая, а разрушения большие, то ли от того, что народ не очень человеколюбив оказался, как это ни странно – такой помощи братской, соседской, родственной – нет.